Белый ночи. Гражданские песни - Страница 17
- Предыдущая
- 17 / 30
- Следующая
17
Светильник счастья и добра».
«Мы — за труды и за невзгоды
Награда высшая, их цель.
Наш храм — земля, жрецы — народы,
И небо — наша колыбель».
«Я называюсь Красотою.
Не плачь поэт: я не больна.
От глаз сокрытые грозою,
Не гаснут звезды и луна».
«Поэт! Врагов моих суровых
Не презирай и не кляни.
Пророки слов живых и новых
И правды воины — они».
«Когда исполнятся надежды,
Герои, распростясь с войной,
Низложат бранные одежды
И в прах падут передо мной».
«Иди в толпу, и песней гордой
Ей возвещай про счастья дни,
Рукой бестрепетной и твердой
Венец мой будущий храни».
«Слова правдивые поэта
В пустыне, в сумраке ночном,
Да будут скинией завета,
Да будут огненным столпом!..»
«В бесчисленных огнях сверкает душный храм…»
В бесчисленных огнях сверкает душный храм.
Клубами синими восходит фимиам,
Блистают ризы золотые.
Толпа в неясный гул мольбы свои слила,
А там, над сводами, как вестники святые,
В безмолвии ночном гудят колокола.
Вот громко хор запел о дивном искушеньи,
И дрогнули сердца, и дрогнули колени.
Как бы слетевшие с небес,
В сердца раскрытые волнами льются звуки.
Им вторят все: «Христос воскрес!»
Искуплены грехи, и позабыты муки!
Той песне лишь один мечтатель молодой
Не внемлет: на гранит поник он головой…
И снится сон ему отрадный.
Раздался темный свод, распался душный храм,
И храм иной, и храм громадный
Предстал восторженным очам.
Не купол сумрачный и тесный,
Его объемлет свод небесный.
И вместо свечек восковых,
Горят на сводах вековых
Неугасимые узоры.
И вместо каменных колонн
Ушли в лазурный небосклон
Снегами блещущие горы.
И снится юноше: на праздник мировой,
Ликуя, в этот храм собрался род людской.
Грехи и страсти злобы дикой
На алтаре любви он жертвой сжег навек,
И праздник новый и великий
Встречает новый человек.
Вот громко хор запел о дивном искупленьи,
И дрогнули сердца, и дрогнули колени.
Как бы слетевшие с небес,
В сердца раскрытые волнами льются звуки.
Все вторят: «Человек воскрес!»
Искуплены грехи и позабыты муки.
ЛЮБОВЬ И МЕЧ
От Меча Любовь бежала
Целый ряд веков тяжелых,
Но везде его встречала —
В городах и в дальних селах.
И Любовь взмолилась Богу:
«Боже праведный, великий!
Укажи в тот край дорогу,
Где не избран Меч владыкой».
Бог ей молвил: «под луною
Не найти такого края,
Но, желаешь, пред тобою
Растворю обитель рая».
И Любовь с землей простилась
И на небо улетела.
Вот земля из глаз сокрылась.
Даль разверзлась без предела.
Вот напевы неземные
Долетают издалека.
Вот и кущи золотые
Показалися с востока.
Вход, как огненное море,
И у входа дух нетленный.
А в руке его — о горе! —
Меч, все тот же Меч надменный!
И Любовь, на Меч взирая,
Кротким сердцем ужаснулась,
Не вступила в сени рая,
И на землю не вернулась.
Но помчалась по эфиру,
По неведомой пустыне,
Где летит от мира к миру,
Бесприютная доныне.
КАЗБЕКУ
Ни одиночество, ни вечное молчанье
Твой гордый дух сковать испугом не могли.
Ты рвался к небесам из темных недр земли, —
Быть к солнцу ближе всех влекло тебя желанье.
И вдруг ты вырвался, весь пламенем объят,
Кипучий, радостный, как раб, порвавший цепи.
Сбылась твоя мечта: с высот небес твой взгляд
Два моря озирал, холмы, долины, степи.
Ты суеты земной услышал вечный гул
И бесприютных звезд увидел ход бесцельный,
Но, вместо радости, в познанье почерпнул
Безвыходную скорбь и ужас беспредельный.
С тех пор среди небес томишься ты один,
Безмолвный, сумрачный, как в скорби царь могучий.
Не посягнет орел, едва дерзают тучи
Подняться до твоих нетронутых седин.
Но не бесплодна скорбь титана.
Лишь только вешнее тепло
Твое суровое чело
Начнет лобзать, и солнце, рано
Зажегшись в яркой синеве,
Прильнет к седой твоей главе, —
Ты, скрывшись пологом тумана,
Тихонько плачешь… И, родясь
От слез твоих, бегут потоки
И в грудь земли, как жизни соки,
Путями тайными струясь,
Плодотворят холмы и долы.
Земля готовит пир веселый.
А ты, создавший этот пир
Своими чистыми слезами,
Стоишь, всем чуждый, и на мир
Взираешь скорбными очами.
«Волнуется море безбрежное нив…»
Волнуется море безбрежное нив;
Как остров, средь них спит недвижно кладбище.
Кто море труда переплыл, опочив,
На острове мирном находит жилище.
Волнуются нивы — колосья шумят,
Шумят об одном: о труде бесконечном.
Кресты на могилах им внемлют и спят,
И снится им сон о забвении вечном…
СРЕДИ ПОЛЕЙ
Весенний день. Свежо. Равниной гладкой
Чернеют вкруг убогие поля.
Бредет мужик за тощею лошадкой,
Ведя соху. Проснись от дремы сладкой,
Проснись, о скудная земля!
— Здорово, дед! «Здорово!» Молчаливый,
Он отошел, не обернув лица…
Угрюмый сын бесплодной, чахлой нивы,
Привет тебе, о пахарь терпеливый,
Привет от грустного певца!
________
Из омута столицы развращенной
К тебе больной и кроткий я пришел.
В твоей судьбе, веками отягченной,
- Предыдущая
- 17 / 30
- Следующая